Примерно десять братьев

Елена Ванеян

ПРИМЕРНО ДЕСЯТЬ БРАТЬЕВ

Вместо послесловия

Новый день и снова неизвестность –

Котик там, коза или корова?

Так часы охватывают местность

Взглядом изнутри четверть второго.

На лугу зеленые платочки,

Синие и красные овечки.

Чем помочь вам, облачные дочки?

Маленькие зверо-человечки?

С башенки соколиком взовьемся,

Может уж не ляжем спать сегодня,

Или, может, ничего, прорвемся.

Помоги нам, бабушка Господня.

Мы пойдем-найдем святую Анну,

Мы попросим у ее рубахи

Пуговку с нагрудного кармана –

Одолеть полуденные страхи.

Страшновато на солнце,

Шестеренье в глазах.

Что буреет на желтом бархане?

Кто ты, брат? Ты куда и откудова?

Я осколок берцовый,

Не больше молочного зуба.

Хруп-туп-туп, говорю, ш-ш-ш.

A strong beat

конечно бред

but it’s proactive

the walking dead

the true detective

конечно ложь

и пропаганда

detective Bosch,

read me the Miranda

конечно kitsch

но я спокоен

like no bitch

like Leonard Cohen

Песня

Идет солдат лубочный

Со службы своей бессрочной,

Под мышкою солдатка –

Саперная лопатка.

Тут смерть ему навстречу,

Родной пугает речью:

«Какой же ты, служивый,

Невыспатый да вшивый!

Попарься-ка, дружочек,

Вот для тебя кружочек,

Поспи давай, солдатик,

Вот для тебя квадратик!»

Да он ведь сам из сказки –

Сейчас ей строит глазки:

- Поешь со мной вчера

Глазунью из топора!

Смешную скорчил мину,

В желток запрятал мину.

Она ему: «Как сладко!»

А тут ее украдкой

Хвать по башке солдатка –

Саперная лопатка!

«Сама иди в кружочек,

В пластиковый мешочек».

В амбарной книжке пустяков

Ты третья штучка от конца.

Вторая – крепкий Дурачков.

А третья – хрупкая маца,

Шо Борух-дедушка всеhда

Из синагоги при-нести

Просил тебя-меня. И, да,

Ее нам надо до-нести –

И на сердце, и в животе,

И на туканском тетете[1].

Иди додому, мешуга,

Скрипи, берцовая нога.

Общество, толерантное к френикам,

не лопатой дерется, а веником.

В кастрюле ловит кота,

говорит ему: атата!...

Вездесущий Котик сквозной,

поговори со мной!

Я вчера открыл мой живот

и воскликнул: ну вот!

Я-то думал – сыр, селезенка, пузырь,

а там лисенок – позырь!

Не бросай меня в этом лесу,

утри мне лапкой слезу,

избавь от страха и злобы,

помоги разгрести сугробы,

отыми лопату, подай веник -

в каждом углу сидит пыльноватый френик,

его ум размером с микроба,

как мы знаем оба...

Я, твой пес по имени Человек,

не смыкаю усталых век.

Розоватый дом – желтоватый двор,

Стекловатный кляп проглотив,

Уронил забор – и запел, как хор,

На гнусавый, мужик, мотив:

«Ах, стальныя hрабли – дубовый хрен,

Шо ж вэ жизнь мою разломав!..»

Это древний такой рефрен (refrain),

И собачка маленькая гав-гав.

ходит мама-кисонька с тележкой –

открывает дверки, закрывает,

то посадит тыкву, то огурчик,

то из меда испечет коврижку.

ходит папа-петушок с гармошкой –

то забудет песенку, то вспомнит…

шелкову бородушку разгладит,

перышком вину свою загладит.

вот и ты, ребенок-медвежонок,

просто будь, не уходи так рано.

По сырым полям,

По равнине топкой

Пробежал махрюшенька

С голой жопкой –

Из Вулыха башенки

Розового оттенка,

Где позавчерашеньки

Растеклись по стенке.

Мы его не трогали,

Не ловили,

Поминали Гоголя,

Носом скулили.

Мы вам больно делать

Не собирались,

Понарошку прыскали…

Эх, Орловский в яблочках,

Огонь с нафталином!

Эх, чифирь со слоником,

Пепел в жестянке!

Крикнет, бывало, херню –

И слушает эхо

Раз сорок восемь на дню.

А нынче не к спеху.

Смущеньем охвачена мгла

Не-знанья густого.

Янтарная каплет смола

Из сердца простого.

Ты скрипишь-то чего-ся,

Косоватая ося?

Чтоб ярчей нам жилося,

Вырви глаз да подбрось его!

Сам скрипишь ты немного,

Гоговатый магога,

Банный лист-недотрога,

Брат-ботинок Ван Гога.

Песня

Я простое облако, благородное,

Недобиток не трогаю.

Так что иди, мама родная,

Дикой своей дорогою –

Переулками – улками,

Перегонами пешими,

Полигонами гулкими,

Да ложбинками лешими.

Полусгнившими кочками,

Домовинками вшивыми.

Куда послала сыночка,

Там теперь и ишшы ево.

Там наврод да навродица

Поклоняются солнцу жестокому.

В капле пара поет Богородица

Малышу одинокому.

Примерно десять братьев

В медленном времени перемедленном.

Как улитка Брунгильда на девятом десятке ультрамариновом.

Как Рильке смородиновый, восемь раз через себя перекинувшийся.

Как серебристо-зеленая Ш с семью головами чешуйчатыми.

Как друг-шестеренка из красного марсианского железа.

Как цифра пять, золотом вечным горящая в песнопенье.

Как четыре шафранных чижа веселящиеся в четырех желудочках.

Как три незнакомца с непонятными лицами.

Как два Николая (в ушанке и в картузе).

Так один брат я остался.

Но как узнать кто, о подайте менi.

Они отвечают:

Лови! Не вопрос.

Ты наш друг, живущий в стене

Цвета старого мха.

У нас тут кранты и болты.

Знамо кто занят незнамо чем.

А ты

Чего-то шуршишь там –

И средь белого дня

По белёной стене

Сизокрылые паттерны

Пролетают и Скачут –

Чижик, Улитка, Дракон,

Огненная река,

Троица, Святитель,

Трансформеры.

III

Или это не ты?

Или я! – говорит, - или я!

Я – утешенный

Проницательностью и Дальновидностью вашей!

(Хоть цвет и теряется).

Я – умылся и приосанился,

Отсморкался, откашлялся,

Подхватил ритм первый попавшийся

(Или нет, неправда?)

Хочу сказать вам:

- Как человек недалекого будущего,

Дурковатого, но хорошего,

Когда Солнце погаснет, но не остынет,

Я хочу сказать вам:

- Дорогие мои, не бойтесь!

Больше уже не кажется,

Что никто не слышит.

Так я придумал пятьдесят лет назад

(Еще при Брежневе).

Так я бормотал в тоннеле моем

В худую спину мою –

С почти надеждой

(Как Гарри Босх).

Я исходил и исползал каждый миг

Тягостной тишины.

Я целовал уши ее захватанные.

Когда друг умер и бросил меня,

Да и сам я вел себя не лучше.

Когда танки ехали по Волгоградскому,

А в к/т Высота шел Призрак оперы.

Когда дикий младенец смотрел из колясочки,

Как фаюмский портрет – не улыбаясь.

Тогда я поставил флажки

Над речкой Смородиной,

Натянул ленту,

Обвел контур,

Вызвал пожарных.

Я спас Брунгильду из магазина-аквариума.

Я кормил ее салатом и отрубями.

Один брат я остался –

Со скрипочкой моей, с контрабасом.

Времена встретились.

Повторять нет смысла.

Дорогие мои, не бойтесь!

Больше уже не кажется,

Что никто не слышит.

[1] https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A2%D0%B5%D1%82%D0%B5%D1%82%D0%B5_(%D1%8F%D0%B7%D1%8B%D0%BA)

Поэтический журнал

DONUM